Ско гроф. Вебинар — Мой мистический опыт

СИСТЕМА КОНДЕНСИРОВАННОГО ОПЫТА (СКО)

Система СКО может быть определена как специфическая груп­па воспоминаний, содержащих конденсированные, сгущенные пере­живания (и связанные с ними фантазии), относящиеся к различным периодам жизни человека. Эти воспоминания, принадлежащие имен­но системе СКО, отличает то, что они имеют основную (главную) тему или включают подобные (схожие) элементы и ассоциируются с силь­ным эмоциональным зарядом одного и того же качества. Самые глу­бокие слои этой системы представлены живыми и яркими пережива­ниями, относящимися к периоду младенчества и раннего детства. Бо­лее поверхностные слои включают воспоминания подобных (схожих) переживаний, относящихся к более поздним периодам, вплоть до си­туаций текущей жизни. Каждая система СКО имеет основную (преоб­ладающую) тему, которая пронизывает все ее слои и является их об­щим знаменателем; характер этих тем меняется в зависимости от при­надлежности к той или другой группе СКО.

Различные слои определенной системы СКО могут, например, хранить всю память о ситуациях, связанных с оскорблением и униже­нием человека, которые разрушили его самооценку. Другим харак­терным мотивом многих групп СКО является переживание эмоцио­нальной депривации и перенесенных лишений в различные периоды жизни. Часто среди основных тем встречаются описания секса как опасной и омерзительной ситуации, а также темы агрессии и насилия. Исключительно важными являются те системы СКО, которые в сжа­той, конденсированной форме описывают индивидуальный опыт вы­живания в условиях опасности, борьбы за здоровье и целостность (не­прикосновенность) тела.

Чрезмерный эмоциональный заряд, характерный для системы СКО (о чем свидетельствует освобождающаяся мощная реакция, со­провождающая раскрытие этих систем в ЛСД-сеансах), можно рас­сматривать как суммирование эмоций, связанных со всеми воспоми­наниями определенного рода.

Для индивидуальных систем СКО характерна фиксированная (неизменная) зависимость от определенных защитных механизмов и связь со специфическими клиническими симптомами. Внутренние вза­имоотношения между отдельными частями и аспектами системы СКО, как правило, хорошо согласуются с фрейдистским подходом; новым же элементом с теоретической точки зрения является представление о динамической системе, интегрирующей компоненты в определенное функциональное целое.

Личностная структура обычно содержит большое число СКО. Их характер, количество и интенсивность определяются индивидуаль­ностью и, как правило, у разных людей различны.

В зависимости от основного качества эмоционального заряда мы выделяем негативные СКО (конденсирующие неприятные эмоциональ­ные переживания) и позитивные (конденсирующие положительные эмоциональные переживания и аспекты прошлой жизни человека).

Несмотря на определенные взаимосвязи и частичные совпаде­ния, различные СКО функционируют достаточно независимо. В слож­ном взаимодействии с окружающей средой они оказывают селектив­ное влияние на индивидуальное восприятие себя и мира, чувства и мышление и даже многие соматические процессы.

Это повторное проживание прошлых событий происходит очень реалистично, живо, ярко и сложно; при этом наблюдаются убедитель­ные явления регрессии человека к тому возрасту, когда он впервые пережил эти события.

Реестр специфических травматических переживаний, содержащих основные элементы (ядро) негативных СКО, охватывает широкий спектр ситуаций, которые отрицательно влияют на чувство безопас­ности (уверенности) и удовлетворенности ребенка.

Самые давние переживания (принадлежащие к числу основных) связаны с младенчеством, с грудным периодом. Очень часто повтор­ное проживание оральных фрустраций связано со схемой кормления, недостатком молока, напряжением, беспокойством, нервозностью, отсутствием любви к младенцу со стороны матери или няни и неспо­собностью взрослых создать эмоционально теплую, благожелатель­ную, безопасную атмосферу.

Травматические переживания, имевшие место в младенчестве, довольно часто являются элементами ядра СКО.

Повторное проживание травматических событий детства часто сопровождается далеко идущими изменениями клинической симпто­матики, паттернов поведения, системы ценностных представлений, жизненных позиций.

Мощный трансформирующий эффект процесса повторного про­живания и интеграции травмирующих воспоминаний позволяет пред­положить, что включается какой-то более общий динамический прин­цип. Представляется, что переживания, формирующие ядро СКО, яв­ляются ее наиболее важной частью. Впервые появившись, они регист­рируются мозгом и закладывает фундамент специфической СКО. Та­ким образом, ядро является матрицей банка памяти, в которую запи­сываются последующие события аналогичного типа. Пока еще труд-

но объяснить, почему события определенного рода имеют столь силь­ное травмирующее воздействие на психодинамическое развитие и хра­нятся годами и даже десятилетиями. Психоаналитики обычно размыш­ляют в этой связи о конституциональных или наследственных факто­рах неизвестной природы.

ЛСД-исследования, однако, показывают, что такая специфичес­кая чувствительность может иметь важные детерминанты в глубинах бессознательного, функциональных динамических матрицах, которые являются, врожденными и трансперсональными по своей природе.

Еще один важный факт, который следует отметить, касается ди­намического сходства между определенным травматическим событи­ем детства и определенным аспектом родовой травмы (или перина­тальной травматизации). В этом случае травматическое воздействие более поздних ситуаций возникает фактически в результате реактива­ции определенных сторон психобиологических воспоминаний процес­са рождения.

Однако рано или поздно, независимо от времени и количества ЛСД-сеансов, наблюдаемые переживания начинают утрачивать эле­менты индивидуального бессознательного, и каждый человек, подвер­гающийся психолитической терапии, вступает в область перинаталь­ных и трансперсональных феноменов.

СИСТЕМЫ КОНДЕНСИРОВАННОГО ОПЫТА или СКО представляют собой специфические сгустки воспоминаний, которые содержат сконденсированные переживания (и связанные с ними фантазии) из разных периодов жизни человека. Воспоминания, принадлежащие определенной СКО, обычно имеют общую основную тему или содержат похожие элементы и связаны с сильным эмоциональным зарядом одного и того же качества. Наиболее глубокие слои представлены живыми и яркими воспоминаниями о событиях детства или младенчества. Более поверхностные слои представляют собой воспоминания более поздних периодов жизни, вплоть до настоящего времени.

Каждая СКО имеет основную тему, пронизывающую все ее уровни и как бы составляющую общий знаменатель. Характер этих тем может быть различным. Разные уровни определенной СКО могут, например, собрать воспоминания о ситуациях унижения человека, разрушивших его уважение к себе. Переживания эмоциональной депривации и отверженности в различные периоды жизни - Другой часто встречающийся мотив СКО . Столь же часто встречаются темы СКО, изображающие секс опасным и отталкивающим или включающие в себя агрессию и насилие. Особенно важны СКО, которые концентрируют в себе опыт столкновения человека с ситуациями, опасными для его здоровья или жизни, или со случаями нанесения увечий. Огромный эмоциональный заряд СКО, проявляющийся часто в бурном реагировании, сопровождающем их развертывание в психотерапии и в трансперсональной терапии, представляет, по сути дела, суммированние эмоций, связанных со всеми воспоминаниями определенного рода.

Индивидуальные СКО четко соотносятся с определенными защитными механизмами и специфическими клиническими симптомами. Детальные взаимоотношения между отдельными элементами и аспектами СКО в основном соответствуют теоретическим представлениям Фрейда. Новым с теоретической точки зрения является представление об организующей динамической системе, объединяющей компоненты в определенное функциональное целое. Структура личности обычно содержит значительное число СКО. Их характер, общее количество, объем и интенсивность у всех людей различны.

Какие бывают СКО? (системы конденсированного опыта)

В соответствии с качеством эмоционального заряда можно различить отрицательные (собирающие неприятные эмоциональные переживания) и положительные (собирающие приятные эмоциональные переживания и положительный опыт) СКО. Несмотря на определенную взаимозависимость и пересечения, отдельные СКО могут функционировать достаточно независимо. Они формируют избирательное восприятие человеком себя и мира, его чувства и мышление в сложном взаимодействии со средой и даже многие соматические процессы.

Повторное проживание опыта, содержащегося на различных уровнях СКО, - одно из явлений, наиболее часто и стабильно наблюдаемых в трансперсональной терапии психических заболеваний. Эти повторные проживания очень реалистичны, живы и сложны, их характеризуют убедительные признаки регрессии субъекта к возрасту действительного проживания события.

Переживания, которые способны составить ядро отрицательных СКО, теоретически могут включать широкий круг ситуаций, угрожавших чувству безопасности и удовлетворению основных потребностей ребенка. Самые первые, центральные, переживания могут относиться к грудному возрасту. Очень часто встречаются переживания оральной фрустрации, связанные с жесткой схемой кормления, недостатком или отсутствием молока или с напряжением, тревогой, нервозностью и недостатком любви со стороны матери и ее неспособностью создать эмоционально теплую, спокойную и предохраняющую атмосферу. Часто встречаются и другие детские травмирующие переживания.

Повторное проживание травмирующих событий детства часто сопровождается значительными изменениями клинической симптоматики, паттернов поведения пациентов, их ценностей и установок. Мощный трансформирующий эффект повторного проживания (или импринта) и интегрирования таких воспоминаний заставляет предположить существование более значимого динамического принципа.

Что такое ядро СКО?

Наиболее важная часть СКО (систем конденсированного опыта) - ядро переживаний. Это первое переживание определенного рода, зарегистрированное мозгом и положенное в основу специфической СКО. Этот опыт становится прототипом, матрицей для записи в банках памяти последующих аналогичных событий. Почему определенные события настолько сильно травмируют ребенка, что оказывают влияние на психодинамику развития в течении многих лет или десятилетий, объяснить трудно. Психоаналитики обычно связывают это с конституциональными и наследственными факторами неизвестной природы.

Существование динамического сходства между отдельным травмирующим инцидентом детства и определенным аспектом родовой травмы (перинатальной травматизацией) - другой важный факт. В этом случае травмирующее столкновение в более поздних ситуациях может в действительности быть реактивацией определенного аспекта психобиологической памяти рождения.

Система конденсированного опыта (СКО), определенная Гроффом как особое сгущение воспоминаний, состоящее из конденсированного опыта (и связанных с ним фантазий) различных жизненных периодов человека. Или, другими словами, СКО состоит из импринта (импринтов) и кондиционирования, кристаллизующегося вокруг него опыта.

Воспоминания, принадлежащие к отдельной системе конденсированного опыта, имеют похожую основную тему или содержат подобные элементы и связаны с сильным эмоциональным зарядом одного и того же качества. Наиболее глубокие слои этой системы представлены живыми и красочными воспоминаниями из младенческого и детского периодов. Более поверхностные слои такой системы включают память о более поздних периодах, вплоть до настоящего времени. Каждая СКО имеет основную тему, проникающую через все слои и представляющую собой их общий знаменатель. Природа этих тем варьируется в значительной степени от одной СКО к другой. Чрезвычайно большим эмоциональным зарядом, которым наделена СКО, оказывается сумма эмоций, принадлежащих ко всем воспоминаниям, составляющим СКО определенного вида.

Индивидуальные системы конденсированного опыта имеют фиксированные отношения с определенными защитными механизмами и связаны со специфическими клиническими симптомами. Структура личности обычно содержит значительное количество СКО. Их число, характер, размеры и интенсивность в немалой степени варьируются от одного индивида к другому.

В соответствии с основным качеством эмоционального заряда мы можем различать отрицательные СКО (конденсирующие неприятные эмоциональные переживания) и положительные (конденсирующие приятные эмоциональные переживания и положительные стороны прошлой жизни индивида). Хотя и имеет место определенная взаимозависимость и перекрывание, отдельные СКО могут функционировать относительно независимо. В сложном взаимодействии с окружением они избирательно влияют на восприятие человеком самого себя и мира, на его чувства, способность формировать идеи и даже на многие соматические процессы.

Как пишет Грофф, оживление переживаний, составляющих различные уровни СКО, характеризуется разными убедительными признаками регрессии субъекта в те времена, когда он впервые переживал данное событие. Одна из наиболее важных сторон этой регрессии состоит в том, что ощущение своего тела, эмоции, рефлексы и восприятие всегда соответствует возрасту, в который регрессировал субъект.

В концепции СКО детские воспоминания представляют собой ядра или более глубокие уровни сложных сгущений воспоминаний, действующих в качестве управляющих динамических систем.

Отличительные особенности СКО: во-первых, накопившийся эмоциональный заряд - суммарный продукт, сложившийся в результате ряда подобных травматических ситуаций в различные периоды жизни. Это подтверждает непропорционально большое количество высвобожденных эмоций по отношению к «серьезности» имевших место травматических событий (с точки зрения взрослого).

Во-вторых, повторное переживание травмирующих событий детства часто сопровождается далеко идущими изменениями клинической симптоматологии, поведенческих стереотипов, ценностей и позиций. Мощное трансформирующее действие переживания таких воспоминаний и их осмысление предполагают, что имеется более общий динамический принцип.

Третья, и самая важная, причина мышления в терминах СКО, а не отдельных воспоминаний, заключается в затрудненности непосредственного доступа к ядру СКО. До того как испытуемый сможет оживить травмирующее воспоминание раннего детства (ядро переживаний), он должен встать лицом к лицу со многими ситуациями более позднего периода жизни и проработать те из них, где наблюдается та же или похожая тема и включены те же самые основные элементы. Все эти травматические ситуации из различных жизненных периодов связаны с эмоциями одного и того же качества и с такими же защитными механизмами. Их оживление сопровождается тем же самым набором соматических симптомов.

Наиболее важной частью СКО служит ядро переживаний. Это первое переживание особого вида, зарегистрированное мозгом и заложившее фундамент отдельной СКО. Таким образом, ядро воспоминаний представляет собой прототип, матричный образец для записи последующих событий подобного рода в память. Не так просто объяснить, почему определенные виды событий имеют настолько мощное травмирующее действие на ребенка, что они влияют на психодинамическое развитие индивида на протяжении многих лет и десятилетий. Психоаналитики обычно предполагали в этой связи некоторые конституциональные или наследственные факторы неизвестной природы. Исследование ЛСД, видимо, указывает на то, что эта специфическая чувствительность может иметь важные детерминанты в глубоких слоях бессознательного, в функциональных врожденных динамических матрицах, трансперсональных по своей природе. Некоторые из этих факторов, будучи вынесенными в сознание при ЛСД-психотерапии, имеют форму родовой, расовой или филогенетической памяти, архетипических структур или даже переживаний прошлых воплощений. Другим важным фактором могло бы явиться динамическое сходство между отдельными травмирующими инцидентами в детстве и определенной гранью родовой травмы.

Факторы, выделяемые Гроффом, предрасполагающие к образованию СКО, являются теми же, что для импринтов и конденсирования.

Факторами наибольшей важности, обладающими патогенным значением для развития, может оказаться как одно-единственное событие (импринтинг), так и ежедневные патогенные взаимодействия с одним из членов семейства, длящиеся в течение месяцев и лет. Они могут непрерывно регистрироваться в памяти, собираться в конденсированном виде и образовывать в конечном итоге патологический фокус, сравнимый с фокусом, возникшим в результате макротравмы. В последнем случае ядро переживаний представляет вид переживания, несущего в себе сумму подобных событий.

Вследствие комбинации вышеприведенных факторов (а возможно, и других неизвестных в настоящее время переменных), определенное событие жизни ребенка становится ядром СКО. Когда ядро переживаний запечатлелось (импринтинг состоялся), оно начинает работать как матрица памяти, а более поздние аналогичные переживания записываются в тесной связи с первоначальным событием. Повторяющееся наложение следующих слоев может привести в результате к появлению специфического динамического сгустка воспоминаний, который Грофф называет системой конденсированного опыта (СКО). Очевидно, формирование периферийных слоев СКО может происходить в силу двух динамических механизмов. Иногда пополнение новыми воспоминаниями происходит, так сказать, механическим путем. Жизнь приносит массу эмоциональных переживаний, и некоторые из них, так или иначе, напоминают ядро переживаний. Благодаря аналитической и синтетической работе памяти, эти переживания включаются в СКО на основе схожих компонентов или общего сходства. Однако предположительно существует значительно более важный динамический механизм. На самых ранних стадиях развития ребенок выступает более или менее пассивной жертвой окружения и обычно не играет активной роли в ядре переживаний, которую следовало бы рассмотреть. Позднее эта ситуация меняется, и индивид постепенно сам становится все более определяющим фактором в формировании своих межличностных отношений и жизненного опыта в целом. Однако когда фундамент СКО заложен, он явно начинает влиять на субъекта в плане его восприятия окружения, переживания мира, в плане его позиций и поведения. Под влиянием ядра переживаний он развивает устойчивые специфические ожидания и общие опасения в отношении определенной категории людей и определенных ситуаций. Они порождаются общим формообразующим ядром переживаний и могут быть логически выведены из его особого содержания.

Таким образом, механизм образования и поддержания СКО есть динамическая самоподдерживающаяся структура, постоянно существующая в психике.

Имея ядра, человек как бы моделирует прежние отношения, присутствующие в момент образования, на тех людях, которые присутствуют в настоящий момент. И одно из предположений заключается в том, что человек моделирует эти отношения как бы с намерением завершить их поведенческим способом. Итак, непрерывная активизация и подкрепление первичного патогенного сгустка опыта многими другими взаимодействиями в более поздние периоды жизни могут, вероятно, объяснить интенсивность эмоционального заряда, связанного с индивидуальной СКО. Механизм самоподкрепления СКО, который не исправляет норму, а создает тенденцию к уклонению от нее и к первоначальному сбою, закрепляя СКО, работает на принципе прямой связи.

Принцип суммирования эмоциональных зарядов, связанных с различными слоями СКО, - это только одно из объяснений огромного количества аффективной энергии, которая обычно должна разрядиться, прежде чем ядро переживаний будет изжито и система или истощится, или будет интегрирована, включена в сознательный опыт. Другой мощный источник энергии может быть обнаружен в перинатальных матрицах, лежащих в основе СКО. Сходство между родовым переживанием и определенными травматическими событиями более позднего периода жизни предполагает возможность разряда глубоких эмоциональных и инстинктивных энергий, связанных с этой наиболее фундаментальной травмой человеческой жизни.

Постепенный рост СКО отвечает за скрытый “инкубационный” период между первичными травмирующими событиями и будущим невротическим или даже психотическим расстройством. Психопатологические симптомы проявляются, как правило, к тому времени, когда СКО достигает определенной критической величины и травматические повторения затрагивают жизненно важные области клиента, мешая удовлетворению его основных потребностей.

Импринты часть 3. Взгляд на импринты, как на то, что детерминирует.

Существует несколько взглядов на то, какие импринты в какие значимые периоды формируются. Наиболее показательными являются Этологический, Биодинамический и Трансперсональный подходы.

Джон Боулби. Этология.

Известный этолог, психоаналитик Джон Боулби, решительно доказывал, что концепции Лоренца и Тинбергена подходят к человеческому развитию. В своей работе «Привязанность» он утверждал, что процесс “импринтинга”, в широком смысле понятия, приложим к человеческому поведению в своем общем виде. В частности, он предположил, почему младенцы и маленькие дети бывают так потрясены, когда их разлучают с родителями. Будучи продуктом эволюции, ребенок испытывает инстинктивную потребность оставаться рядом с родителем, на которого у него выработался импринтинг. То есть ребенок открыт к определенным импринтам в определенные периоды.

Рассмотрим фазы импринтинга по Боулби, через которые проходит нормальное развитие ребенка, на примере привязанности к опекунам у малышей.

Фазы привязанности

Фаза 1 (рождение – 3 месяца): неразборчивая реакция на людей. В первые 2 –3 месяца жизни малыши демонстрируют различные виды реакции на людей, но, как правило, они реагируют на людей одними и теми же базовыми способами.

Сразу же после рождения малыши любят слушать человеческие голоса и разглядывать человеческие лица (Fantz, 1961; Freedman, 1974, р. 23). Для этологов, таких как Боулби, это предпочтение предполагает генетическую предрасположенность к визуальному паттерну, который станет основой для импринтирования эффективных действий в коммуникации: социальная улыбка, лепетание (воркование и гуление) и плач. Изначально улыбка, лепетание и плач не избирательны. Ребенок проявляет эти реакции на любого человека, оказавшегося в поле его зрения. Чуть позже Социальная улыбка, лепетание и плач малыша становится реакцией на вполне определенный визуальный стимул (Bowlby, 1982; Freedman, 1974).

Фаза 2 (от 3 до 6 месяцев): фокусирование внимания на знакомых людях. Начиная с 3 месяцев, поведение малыша меняется. Его социальные реакции становятся более избирательны. Между 3 и 6 месяцами младенцы постепенно ограничивают направленность своих улыбок знакомым людям. Когда они видят незнакомца, то просто пристально смотрят на него. Малыши также становятся более разборчивыми в своем лепетании; к возрасту 4 – 5 месяцев они воркуют, гулят и лепечут только в присутствии людей, которых знают. Кроме того, к этому возрасту (и, возможно, задолго до него) их плач намного быстрее успокаивает предпочитаемая фигура. Наконец, к 5 месяцам малыши начинают тянуться и хвататься за части нашего тела, но делают это, только если нас знают.

Фаза 3 (от 6 месяцев до 3 лет): интенсивная привязанность и активный поиск близости. Начиная примерно с 6-месячного возраста, привязанность младенца к определенному человеку становится все более интенсивной и исключительной. Наиболее примечательно то, что младенцы громко плачут, демонстрируя тревогу разлучения (separation anxiety), когда мать покидает комнату. Стоит отметить и интенсивность, с которой малыш приветствует мать, после того как она отсутствовала некоторое время.

Взяв за ориентир доминирование какого-то чувства, можно выделить в жизни человека различной длительности периоды, в каждый из которых преобладающим будет проявление какого-то чувства. Более того, совершенно очевидно, что в этот период к человеку и события преимущественно притягиваются такие, в которых он будет испытывать именно это чувство. Для кого-то это будет страх, для кого-то – радость, для кого-то – одиночество, для кого-то – любовь и т.д. В течение жизни человека такое преобладание в проявлении может переходить от одного чувства к другому, словно эстафетная палочка. Так как данный факт очевиден, то нам важно понять – что определяет наличие преобладающего проявления того или иного чувства со всеми вытекающими из этого преобладания последствиями? Для удобства рассмотрения этот вопрос можно разделить на два меньших:
а) что порождает появление в жизни человека периода сходных ситуаций и событий, в которых он будет преимущественно переживать одно и тоже чувство (и это сопровождается формированием сходных чувственных комплексов)?
б) что приводит к исчезновению этого периода и появлению другого, в который будет преимущественно проявляться иное чувство (и это будет сопровождаться формированием иных сходных чувственных комплексов)?
Для эмпирической практики является фактом, что ответы на эти вопросы можно получить, изучая следствия способности чувственных комплексов объединяться в определённые группы.
Ориентиром для их группирования служит чувственная основа: притягиваются друг к другу чувственные комплексы, возникшие в результате переживания одного и того же чувства; при этом понятно, что одно и тоже чувство может быть испытано по различным поводам. Образующиеся таким образом группы или объединения получили название Системы Конденсированного Опыта, или СКО. Автор этого определения и теоретических разработок, касающихся формирования и динамики СКО – Станислав Гроф. Согласно его выводам очередность проявления Систем Конденсированного Опыта, в частности, определяется их энергетичностью: энергетически самая мощная из них главенствует до тех пор, пока на смену ей не придёт другая, энергетически более мощная, СКО. Динамика же разрешения любой СКО, по образному сравнению С. Грофа, сходна с тем, как с кочана капусты снимается лист за листом: чувственные комплексы разрешаются один за другим, в направлении от периферии к центру СКО.
Необходимо отметить, что чувственные комплексы объединяются вокруг уже имеющихся в личном бессознательном структур, которые называются «ядра» СКО. «Ядро» и есть центр СКО. По образному сравнению С.Грофа «ядро» – это капустная кочерыжка, до которой и надо дойти при разрешении СКО. О том, как возникают «ядра» разговор пойдёт в следующем разделе. Каждое такое «ядро» хранит в себе мощный концентрат какого-то чувства. Иначе говоря, каждое «ядро» – это исходное, первоначальное представление (первоначальный чувственный комплекс) определённого чувства в личном бессознательном человека. К каждому «ядру» присоединяются те чувственные комплексы, которые образованы в результате переживания человеком того же чувства, что явилось основой для возникновения «ядра», и таким образом создаётся СКО. Присоединяясь к СКО, каждый чувственный комплекс увеличивает её силу, добавляя в неё свой энергетический потенциал. И, наоборот, разрешение каждого чувственного комплекса приводит к уменьшению энергетического потенциала СКО, в состав которой входил этот чувственный комплекс. Каждая СКО способна влиять на жизнь человека, привлекая в неё те ситуации, в ходе которых образуются чувственные комплексы родственного ей содержания. Самая мощная из СКО, являясь главенствующей, имеет больше возможностей порождать жизненные ситуации нужного ей чувственного содержания, и наращивает свою энергетику успешней других. Несколько забегая вперёд, замечу, что тем самым она успешнее других продвигается и к моменту, когда начнётся её разрешение.
СКО притягивает события и порождает ситуации, в которых человек будет переживать чувство сходное с таковым, заложенным в её основе (в «ядре»). Таким образом СКО запускает создание новых, родственных себе, чувственных комплексов. Они вытесняются в личное бессознательное, и к этой же СКО присоединяются. Присоединяясь к ней, они увеличивают её возможность направлять жизнь человека к встрече с ситуациями, в которых им будет переживаться чувство, сходное с её основой. То есть увеличивают её возможность потенцировать формирование новых, родственных данной СКО, чувственных комплексов. А те, в свою очередь, также присоединятся к этой СКО и всё, описанное выше, повторится снова. Перед нами хорошо отлаженный «порочный круг»! Процессы, происходящие в нём неизбежно приводят к нарастанию энергетической мощи СКО, к нарастанию её возможности влиять на течение жизни человека.
Главенствующее состояние энергетически самой мощной СКО сохраняется вплоть до появления более мощной СКО. Причина, приводящая к такой смене, может быть драматичной или вполне обыденной; она может представлять собой результат целенаправленного личностного труда или итог какого-то периода жизни, заполненного обычными, повседневными делами. В любом случае, когда будет разрешена наиболее энергетически мощная система, тотчас на смену ей придёт другая с присущим ей психическим фоном.
В описанном круговороте формирования СКО особо интересным является тот факт, что весь этот процесс проходит, в конечном итоге, для того, чтобы СКО могла разрешиться. Можно сказать, что, создавая ситуации, в которых происходит формирование новых чувственных комплексов со сходной ей основой, СКО хотела результата как раз противоположного её наращиванию: она создавала ситуации, в ходе которых было бы возможно её разрешение. Ведь в момент проявления какого-то чувства, у человека появляется возможность наиболее полно прожить его. Появляется возможность привлечь к проживанию и уже созданные, сходные, чувственные комплексы. Если эту возможность реализовать, то энергетическая мощность СКО уменьшится. В том, что очень часто этот «её замысел» не реализуется заслуга человека, препятствующего возможному, спонтанному разрешению ситуации. Препятствуя полному проявлению чувства, человек отдаляет момент возможной смены СКО, и способствует ещё большему нарастанию её энергетичности. Здесь основная проблема заключается в том, что, принимая решения, многие из нас полагаются на сознательные умозаключения, подразумевая, что сознание лучше знает, что нам нужно, чем «какое-то там бессознательное». А в ситуации с СКО действия, предпринимаемые на основе такого подхода, к разрешению СКО не приводят. Поэтому до определённого момента «движения» непрерывное наращивание воздействий СКО – это своеобразная плата человека за его специфическую разумность. Но однажды «чаша переполнится», и у человека не будет другого выхода, как начать какую-то личностную работу. Поэтому выражение – всё, что ни делается, к лучшему, – весьма кстати приложимо к характеристике того, как человек приходит к осознанной работе с собой.
Выше отмечалось, СКО формируются вокруг «ядер», уже имеющихся в личном бессознательном. «Ядра» – это своеобразный итог, пережитого человеком в ходе его вынашивания-рождения. Сам же психический феномен, надёжно и точно сохраняющий память о событиях того периода жизни человека, получил название – Базовая Перинатальная Матрица (БПМ).
Прежде чем начать разговор о БПМ, хотелось бы предостеречь читателя от определённых крайностей: всё сказанное о бессознательном нельзя воспринимать как Истину. Это всегда лишь результат стремления познать себя. Результат, который часто позволяет нам оказывать друг другу посильную помощь, но не более того. Вот и автор понятия Базовые Перинатальные Матрицы – Станислав Гроф, однажды, на вопрос – так что же всё-таки такое Базовые Перинатальные Матрицы?, – ответил, что их нет, но в жизни каждого человека, появляется период (и не один), когда пережитое им в ходе той или иной перинатальной матрицы, совершенно очевидно проглядывает в происходящем с ним. То есть можно предположить, что они проявляются в жизни человека, как ответ на какую-то настоятельную его потребность.

СКО состоят из эмоционально нагруженных воспоминаний из разных периодов нашей жизни, которые схожи друг с другом по качеству чувства или физического ощущения, которое они разделяют. Каждая СКО имеет базовую тему, которая проходит сквозь все её слои и представляет собою их общий знаменатель. Тогда получается, что слои индивидуальной психики содержат в себе вариации этой базовой темы, которые имели место в разные периоды жизни индивида. Бессознательное же отдельного индивида может содержать в себе несколько СКО. Их количество и природа базовых тем значительно варьируются у разных людей.

Слои отдельной СКО могут, например, содержать в себе все базовые воспоминания об унизительных, оскорбительных и позорящих переживаниях, которые нанесли ущерб нашей самооценке. В другой же СКО общим знаменателем может быть страх, пережитый в разнообразных скандальных и пугающих положениях, или же чувства клаустрофобии и удушения, вызываемые гнетущими и ограничивающими обстоятельствами. Иным общим мотивом является отторжение или эмоциональное отключение, нарушающее способность доверять мужчинам, женщинам или же людям вообще. Положения, которые породили глубокое чувство вины или несостоятельности, события, которые привели к убеждению, что половые отношения являются опасными и омерзительными, встречи с беспорядочной агрессией и насилием также могут быть добавлены к вышеприведённому списку в качестве характерных примеров. Особенно важными являются СКО, содержащие воспоминания о встречах с обстоятельствами, угрожающими жизни, здоровью и целостности тела.

Всё вышеизложенное может создать впечатление, что СКО всегда содержат болезненные и травматические воспоминания. Однако именно интенсивность переживания и его эмоциональная существенность, а не его отталкивающая природа определяют, будет ли это воспоминание включено в СКО. В дополнение к негативным комплексам, существуют также и комплексы, которые охватывают воспоминания о чрезвычайно приятных и даже экстатических мгновениях и ситуациях.

Общее представление о движущей силе СКО возникло в процессе психотерапевтического лечения пациентов, страдающих от тяжелых видов психопатологии, где очень важную роль играла работа с травмирующими сторонами жизни. Это объясняет то обстоятельство, что комплексам, вызывающим болезненные переживания, в общем-то, уделялось гораздо больше внимания. Тем не менее, спектр отрицательных СКО действительно намного богаче и гораздо более пёстр, чем положительных. Похоже, что невзгоды в нашей жизни могут принимать много различных образов, тогда как счастье зависит от выполнения лишь нескольких базовых условий. Однако общий ход обсуждения требует подчеркнуть, что движущие силы СКО не ограничиваются комплексами травмирующих воспоминаний.

На ранних стадиях моих психоделических исследований, когда я впервые обнаружил существование СКО, я описывал их как начала, управляющие взаимодействием сил на биографическом уровне бессознательного. Ибо в то время моё представление о психологии основывалось на узкой биографической модели психики, унаследованной мною от учителей, в частности от психоаналитика-фрейдиста. К тому же на начальной стадии сеансов психоделической терапии, особенно когда применяются низкие дозировки, в клинической картине часто господствует именно биографический материал. Но по мере того как мои знания о холотропных состояниях становились всё более богатыми и обширными, становилось ясно, что корни СКО проникают гораздо глубже.

В соответствии с моим сегодняшним пониманием мне представляется, что каждый из комплексов СКО накладывается на какую-то отдельную сторону травмы рождения и укореняется в ней. Опыт биологического рождения настолько сложен и чреват чувствами и физическими ощущениями, что там в виде прототипа содержатся первичные темы наиболее достижимых СКО. Однако типичная СКО проникает даже гораздо дальше, и её глубочайшие корни охватывают различные виды надличностных феноменов, таких как переживания прошлой жизни, юнговские архетипы, ощущаемое отождествление с разнообразными животными и некоторые другие.

Сегодня я рассматриваю СКО как главные организующие начала человеческой психики. Общее представление о СКО до некоторой степени напоминает идеи К.Г. Юнга о «психологических комплексах» (Jung, 1960b) и понятие Ханса-Карла Лёйнера «трансфеноменальные динамические системы» (Leuner, 1962), но существует также множество черт, которые отличают его от них обоих. СКО играют важную роль в нашей психической жизни. Ведь они могут влиять и на тот способ, каким мы воспринимаем самих себя, других людей и мир, на то, как мы чувствуем и поступаем. Они являются движущими силами, лежащими позади наших эмоциональных и психосоматических симптомов, трудностей в отношениях с другими людьми и нерационального поведения.

Существует определенное взаимодействие движущих сил между СКО и внешним миром. Внешние события нашей жизни особым образом могут приводить в действие соответствующие СКО, и, наоборот, действующие СКО вынуждают нас чувствовать и вести себя таким образом, чтобы мы воспроизводили их базовые темы в нашей нынешней жизни. Этот механизм отчётливо наблюдается в практической работе с переживаниями. Ибо в холотропных состояниях содержание переживания, восприятие окружающего и поведение пациента в общих чертах определяются СКО, которая господствует во время сеанса, а конкретнее, тем слоем этой системы, который в данный момент проявляется в сознании.

Все характерные черты СКО могут быть продемонстрированы на практическом примере. Для этого я выбрал Петера, 37-летнего частного преподавателя, который периодически помещался в больницу в наше отделение в Праге, где безуспешно лечился, пока мы не начали применять методы психоделической терапии.

К тому времени, как мы начали проводить с ним лечебные сеансы, Петер уже едва ли мог вести нормальную жизнь Он почти непрестанно был одержим идеей отыскать мужчину с определёнными физическими чертами, и чтобы тот обязательно был одет в чёрное. Он хотел подружиться с таким человеком и поведать ему о своём жгучем желании быть запертым в тёмном подвале и подвергнуться разнообразным жестоким физическим и духовным мучениям. Не будучи способным сосредоточиться на чём-то ещё, он бессмысленно шатался по городу, посещая городские парки, пивные, железнодорожные вокзалы и туалеты ради того, чтобы найти «нужного человека». Несколько раз ему удавалось уговорить или подкупить мужчин, соответствовавших его требованиям, пообещать или сделать то, что он просил. Обладая особым даром отыскивать личностей с садистическими наклонностями, он находил их, в результате чего дважды едва не был убит и несколько раз сильно избит и ограблен. Во всех случаях, когда ему предоставлялась возможность пережить то, к чему он так стремился, он оказывался чрезвычайно испуган и в тот момент испытывал сильную неприязнь к пыткам. В дополнение к этой главной проблеме Петер страдал суицидальными депрессиями, импотенцией и нерегулярными эпилептическими припадками.

Воссоздавая историю Петера, я обнаружил, что его главные проблемы начались во время принудительных работ в Германии в годы Второй мировой войны. Нацисты использовали людей, пригнанных в Германию с оккупированных территорий, для работы в местах, подвергавшихся воздушным налётам - в литейных цехах и на заводах по производству боеприпасов. Они направляли на этот вид рабского труда как на Totaleinsetzung *. Два офицера СС под дулом пистолета неоднократно принуждали его участвовать в их гомосексуальной практике. Когда же война окончилась, Петер осознал, что эти опыты создали в нём сильную предрасположенность к гомосексуальным контактам в пассивной роли. Это постепенно переросло в фетишизм чёрной мужской одежды, а затем и в осложнённое мазохистское обцессивно-компульсивное поведение.

Пятнадцать последовательных сеансов выявили интересную и важную СКО, лежащую в основе его проблем. В её более верхних слоях содержались самые недавние травмирующие переживания Петера о встречах с его садистскими партнёрами. Были случаи, когда сообщники, которых ему удалось завлечь, действительно связывали его, запирали в подвале без пищи и воды и истязали бичеванием и удушением - в соответствии с его желанием. Но однажды один из этих мужчин ударил его по голове, связал и оставил лежать в лесу, похитив все его деньги.

Самое же драматичное переживание Петера случилось, когда он встретил мужчину, который утверждал, что в его лесном домишке есть точно такой подвал, как описывал Петер, и пообещал привезти его туда. Когда они ехали в поезде к этому дачному домику, внимание Петера привлёк огромный рюкзак его спутника. И когда тот отлучился в туалет, Петер проверил подозрительный багаж. И тут он нашел впечатляющий набор орудий убийства, включая ружьё, большой мясницкий нож, остро заточенный топор и хирургическую пилу, применяемую при ампутациях. В панике он выпрыгнул из движущегося поезда и получил серьёзные ушибы. Элементы приведенных здесь эпизодов образовывали поверхностные слои наиболее значимой СКО Петера.

Более глубокий слой той же системы содержали воспоминания Петера о Третьем Рейхе. В сеансах, где проявлялась эта часть комплекса СКО, он вновь переживал в подробностях его опыты с гомосексуалистами-офицерами СС, вкупе со всеми сопутствующими сложными чувствами. Вдобавок он воспроизводил в памяти несколько других травмирующих воспоминаний периода Второй мировой войны, имевших отношение ко всеобщей гнетущей атмосфере того времени. У него были видения помпезных нацистских военных парадов и митингов, знамён со свастикой, зловещих гербов с гигантским орлом, сцен, характерных для концентрационных лагерей и т. п.

Затем шли слои, относящиеся к детству Петера, особенно те, что включали наказания его родителями. Его отец-алкоголик, напившись, часто буянил и садистски избивал его широким кожаным ремнём. Излюбленным методом наказания его матери было надолго запирать его без еды в тёмном подвале. Петер вспоминал, что всё его детство мать ходила в чёрной одежде, и он никак не мог припомнить, что когда-нибудь она носила что-нибудь ещё. И в этой точке он осознал, что одним из корней его навязчивой идеи оказалось пристрастие к такому страданию, которое сочетало бы элементы наказания, которому его подвергали родители.

Однако это ещё не всё. Когда мы продолжили сеансы и процесс пошел глубже, Петер столкнулся с травмой собственного рождения во всей её биологической брутальности. Эта ситуация содержала все элементы, которые он ожидал от садистского обращения, которое он столь безуспешно пытался получить: тёмное замкнутое пространство, стеснённость и ограничение движений тела, подверженность чрезвычайным физическим и эмоциональным мучениям. Воспроизведение в памяти травмы рождения, в конце концов разрешило его тяжелую симптоматику, так что он снова стал полноценным человеком.

В холотропном состоянии, когда СКО проявляется в сознании, она принимает на себя управляющую функцию и определяет природу и содержание переживания. Наше восприятие себя, физического и человеческого окружения искажается и обманчиво преображается в соответствии с базовым мотивом проявляющегося комплекса СКО и с характерными чертами его индивидуальных слоёв. Этот механизм может быть проиллюстрирован описанием развития холотропного процесса у Петера.

Когда Петер прорабатывал самые поверхностные слои описанной СКО, он видел, как я превращаюсь в его прошлых садистских партнёров или в фигуры, символизирующие агрессию, такие как мясник, убийца, средневековый палач, инквизитор или ковбой с лассо. Он воспринимал мою авторучку как кривой кинжал и ожидал нападенья. Заметив на столе нож с рукоятью из оленьего рога для вскрытия конвертов, он тут же увидел, как я превращаюсь в рассерженного лесника. В нескольких случаях он просил, чтобы его мучили, и хотел пострадать «ради доктора», воздерживаясь от мочеиспускания. В это время лечебный кабинет и вид за окном обманчиво преображались в сознании Петера в места, где имели место его приключения в обществе садистов-партнёров.

Когда же в фокусе его переживания оказались более древние слои из времён Второй мировой войны, Петер видел как я превращаюсь то в Гитлера, то в нацистских вождей, то в охранника концентрационного лагеря, то в члена СС или офицера гестапо. Вместо обычных шумов, проникавших в лечебный кабинет, он слышал зловещие звуки марширующих солдатских сапог, музыку фашистских парадов у Бранденбургских ворот и государственные гимны нацистской Германии. Лечебный кабинет последовательно превращался то в зал Рейхстага, украшенный гербами с орлом и свастикой, то в барак в концлагере, то в тюрьму с тяжелыми решетками на окнах и даже в камеру смертников.

Когда же в этих сеансах проявлялись стержневые переживания из детства, Петер воспринимал меня в качестве наказывающих родителей. В то же самое время он стремился проявить по отношению ко мне различные стереотипы анахронического поведения, характеризующие его отношения с отцом и матерью. Лечебный кабинет превращался для него в различные варианты домашней обстановки, памятной с детства, в частности, в тёмный подвал, в котором его неоднократно запирала мать.

Описанный выше механизм имеет свою функциональную противоположность, а именно свойство внешних стимулов приводить в действие соответствующие СКО людей, находящихся в холотропных состояниях, и облегчать проявление содержания этих совокупностей в сознании. Это происходит в тех случаях, когда особые внешние воздействия, такие, как элементы обстановки, окружения или терапевтической ситуации, несут в себе сходство с первоначальными травмирующими сценами или содержат тождественные составные части. Это, по-видимому, - ключ для понимания той чрезвычайной важности, какой обладают для холотропного переживания действующая в нем установка и обстановка. Приведение в действие СКО специфическим внешним стимулом, случайно вмешавшимся в терапевтическую ситуацию, может быть проиллюстрировано результатом одного сеанса ЛСД-терапии, проведенного с Петером.

Одним из важных стержневых переживаний, вскрытых Петером в ЛСД-терапии, была память о том, как он был заперт в тёмном подвале и лишен еды, в то время как другие члены семейства обедали или ужинали. Воспроизведение этого состояния, которое Петер пережил будучи ребенком, было неожиданно вызвано рассерженным лаем собаки, пробегавшей под открытым окном лечебного кабинета. Анализ этого события выявил интересную связь между внешним стимулом и приведенной в действие памятью. Петер вспомнил, что подвал, который его мать использовала для наказания, имел маленькое окошечко, выходящее на соседский двор. А соседская немецкая овчарка, привязанная к своей будке, как правило, почти не переставая, лаяла, пока Петер был заперт в подвале.

В холотропных состояниях люди часто проявляют неуместные и сильно преувеличенные на первый взгляд реакции на различные раздражители из внешней среды. Однако такая слишком острая реакция является конкретной и избирательной и может быть вполне понятна, исходя из представлений, описывающих движущие силы, управляющих СКО. Так, пациенты бывают особенно взыскательны к тому, что они рассматривают как неинтересное, холодное и «профессиональное» лечение, именно в то время, когда находятся под воздействием комплекса воспоминаний о своём детстве, включающем эмоциональное отчуждение, отторжение или пренебрежение со стороны родителей или близких.

Когда же пациенты прорабатывают проблемы соперничества со сверстниками, они пытаются сосредоточить внимание терапевта исключительно на себе, хотят стать единственными или хотя бы любимыми пациентами. Им бывает трудно признать, что у терапевта есть другие пациенты, и они ревниво относятся к любым знакам внимания, оказанным кому-то ещё. Те пациенты, которые в иных случаях даже не обратили бы внимания на то, что во время сеанса они остаются одни, или даже стремились бы к этому, просто не могут вынести, когда терапевт по какой-либо причине выходит из кабинета в тот момент, когда они связаны с воспоминаниями, относящимися к ощущению оставленности и одиночества в детстве. Это только несколько примеров ситуаций, когда обострённая чувствительность к внешним обстоятельствам отображает лежащую в её основе СКО.