Драгомиров, михаил иванович. Биография Драгомиров михаил иванович

Михаил Иванович Драгомиров 1830-1905, Генерал от инфантерии. М.И.Драгомиров был одним из видных участников русско-турецкой войны 1877 - 1878 гг., но его главные заслуги в российской военной истории связаны с активной военно-научной и военно-педагогической деятельностью в период реформ Александра II и военного министра Д.Милютина. "Армия - не вооруженная сила только, но и школа воспитания народа, приготовления его к жизни общественной", - эта мысль, выраженная Михаилом Ивановичем в 1874 г., помогла впервые взглянуть на армию, как на социальный организм. Навсегда современным стало его мнение о роли морального фактора в вооруженных силах: "В военном деле на первом месте стоит человек с его нравственной энергией".

Михаил Драгомиров родился близ города Конотопа Черниговской губернии в семье потомственного дворянина, офицера, участника Отечественной войны 1812 г. Отец, ставший набожным человеком, построил в Конотопе церковь, и в ней Драгомиров мальчиком читал псалтырь; в ней же в 1905 г. будет упокоен его прах.

Первоначальное образование Михаил получил в Конотопском городском училище, окончив которое он поступил в Петербургский Дворянский полк. С отличием освоив там курс фельдфебелей, в 1849 г. был направлен на службу прапорщиком в знаменитый лейб-гвардии Семеновский полк и стал готовиться к поступлению в Академию генерального штаба. В 1854 г. его мечта осуществилась. Став слушателем академии, он учился с особым усердием и через два года закончил ее с золотой медалью, его имя было занесено на мраморную доску лучших выпускников. По окончании академии он получил назначение в генеральный штаб, вскоре стал штабс-капитаном.

Поражение России в Крымской войне 1853 - 1856 гг. оказало на Драгомирова сильное воздействие. Изучая опыт обороны Севастополя, где особенно ярко проявились героизм и стойкость русских солдат и офицеров, он впервые задумался о значении морального фактора в войне. К 1856 г. относился первый его труд - "О высадках в древние и новейшие времена", который длительное время оставался в русской армии единственным по полноте и глубине исследованием о десантных операциях.

В 1858 г. Военное министерство направило Драгомирова за границу для изучения там постановки военного дела, и он принял участие в австро-итало-французской войне в качестве наблюдателя при штабе Сардинской армии. По возвращении в Россию Михаил Иванович представил отчет "Очерки австро-итало-французской войны 1859 г.", где уделил особое внимание анализу нравственных качеств армий и военачальников. В 1860 г. офицера, склонного к военной теории, назначили в Академию генерального штаба адъюнкт-профессором по кафедре тактики с оставлением в штатах генерального штаба; в том же году он был произведен в капитаны. В 1861 - 1863 гг. слушателем Драгомирова по курсу тактики был наследник-цесаревич - будущий Александр III. Но дарования Михаила Ивановича как военного ученого развернулись именно при Александре II. Ликвидация крепостного права (1861 г.) стала мощным побудителем преобразований в военном деле, и в лице Драгомирова военный министр Милютин нашел выдающегося выразителя новых, гуманистических, идей, проникающих в русскую армию.

С 1861 г. началась активная деятельность Драгомирова в российских военных журналах ("Инженерный журнал", "Оружейный сборник", "Артиллерийский журнал"), где он исследует значение нравственных сил русской армии в новых условиях, возрождает заветы суворовской "Науки побеждать". В этом же духе он читает лекции в академии, привлекая внимание офицерского корпуса к системе обучения и воспитания великого русского полководца, "отца солдат". Считая причиной переворота во взглядах на подготовку вооруженных сил новый фактор - появление нарезного огнестрельного оружия, Драгомиров доказывал, что "пуля и штык не исключают друг друга" и "штыковое воспитание" не утратило своего значения в подготовке солдата. Он восставал против увлечения смотрами и парадами, как и против словесного метода военного обучения, отдавая безоговорочное предпочтение методу практических занятий.

В 1864 г. Михаил Иванович был произведен в полковники и назначен начальником штаба 2-й гвардейской кавалерийской дивизии. Вскоре Военное министерство вновь направило его за границу, и в 1866 г. он привез оттуда отчет об австро-прусской войне 1866 г. Свои мысли о боевой подготовке войск Драгомиров обобщил в "Записках о тактике" - учебном пособии для военных училищ и в ряде журнальных статей. В 1866 - 1869 гг. он состоял в должности профессора тактики Академии генерального штаба, с 1868 г. - генерал-майор. Вступив в полемику с писателем Львом Толстым, профессор написал разбор романа "Война и мир" с военной точки зрения и нашел в романе много несуразностей в трактовке событий вооруженной борьбы. Он сделал об этом произведении такой вывод: военные специалисты не найдут в романе ничего, "кроме того, что военного искусства нет, что подвезти вовремя провиант и велеть идти тому направо, тому налево - дело не хитрое и что быть главнокомандующим можно ничего не зная и ничему не учившись".

В 1869 г. Драгомиров был назначен начальником штаба Киевского военного округа, а в 1873 г. - командиром 14-й пехотной дивизии. На этих должностях он получил возможность реализовать свои теоретические взгляды на практике. Организуя боевую подготовку войск, он настойчиво проводил в жизнь принцип: "Учить солдат и офицеров тому, что необходимо на войне". В "Памятной книжке чинов 14-й пехотной дивизии" Михаил Иванович предъявлял такие требования к солдату: 1) преданность Государю и родине до самоотвержения; 2) дисциплина; 3) вера в начальника и безусловная обязательность его приказов; 4) храбрость, решительность; 5) готовность без ропота переносить все нужды солдатские; 6) чувство взаимной выручки. От офицеров требовалось: 1) самоотверженно выполнять свой долг; 2) служить делу, а не лицам, общей, а не собственной пользе; 3) владеть теорией и практикой военного дела.

Лучшие дня

Драгомиров уделял большое внимание воспитанию у подчиненных уважения к законам, осознанной дисциплины, а в обучении - упражнениям, тренировкам и маневрам. Ему удалось добиться заметных результатов: 14-я дивизия отличалась надежной боевой выучкой, личный состав прочно усвоил основы новой тактики стрелковых цепей, офицеры и солдаты были бодры и энергичны.

Практической проверкой системы обучения и воспитания войск, которую проповедовал Драгомиров, стала русско-турецкая война 1877 - 1878 гг. 14 апреля 1877 г. он со своей дивизией в составе войск 4-го корпуса выступил в поход из Кишинева к Дунаю через Румынию. Переправа главных сил русской армии через Дунай была назначена близ города Зимницы, и Михаил Иванович сыграл значительную роль в организации форсирования реки, защищаемой большими силами турок. 14-й дивизии было поручено первой преодолеть Дунай, и на Драгомирова выпали главные заботы по проведению рекогносцировки, подготовке переправочных средств, разработке плана действий. Командир дивизии требовал от офицеров доводить задачу до каждого подчиненного и в своем приказе от 4 июня говорил: "Последний солдат должен знать, куда и зачем он идет... У нас ни фланга, ни тыла нет и не может быть, всегда фронт там, откуда неприятель".

Михаил Иванович писал из Зимницы: "Пишу накануне великого для меня дня, где окажется, что стоит моя система воспитания и обучения солдат и стоим ли мы оба, т.е. я и моя система, чего-нибудь".

Переправа дивизии Драгомирова через Дунай началась около 2-х часов ночи 15 июня и продолжалась под огнем противника до 14-ти часов. К этому времени турецкие войска были отброшены от берега и захвачен город Систов (Свиштов), что обеспечило переправу главных сил - четырех корпусов. За блестящие действия Александр II наградил Драгомирова орденом святого Георгия 3-й степени.

В конце июня 14-я дивизия в составе Передового отряда генерал-лейтенанта И.Гурко двинулась к Балканам, участвовала во взятии города Тырново, затем в овладении горными перевалами. В период контрнаступления превосходящих сил противника на Балканах началась героическая оборона Шипкинского перевала, и в критический момент Драгомиров привел резерв на помощь русско-болгарскому отряду Н.Столетова, оборонявшему перевал. 12 августа на Шипке Михаил Иванович был ранен в колено правой ноги и выбыл из строя.

Раненый военачальник был направлен в Кишинев, где ему грозила ампутация ноги, и только с большим трудом этого удалось избежать. Генерал М.Скобелев писал ему: "Поправляйся, возвращайся в верящую в тебя армию и в круг твоих боевых товарищей". Однако состояние раны этого не позволило. Вынужденный покинуть армию, Драгомиров выехал в Петербург. Утешением ему стало пожалование чина генерал-лейтенанта. По выздоровлении Михаил Иванович был назначен начальником Академии генерального штаба с одновременным производством в звание генерал-адъютанта. 11 лет он возглавлял ведущее военно-учебное заведение России, готовившее военные кадры высокой квалификации. За время его руководства академия превратилась в крупный центр российской военной науки. В 1879 г. Драгомиров издал свой главный труд - "Учебник тактики", который на протяжении более двадцати лет служил основным пособием для обучения офицеров искусству тактики.

В 80-е гг. Михаил Иванович дважды ездил во Францию для изучения новинок военной техники. Признавая целесообразность их внедрения в армии, он по-прежнему считал, что главное не в том, каково оружие, а как им владеет солдат и как он настроен на победу.

Будучи авторитетнейшим военным специалистом, Драгомиров в 1889 г. был назначен командующим Киевским военным округом, стал через два года генералом от инфантерии. На этой должности кропотливо передавал свой опыт подчиненным командирам. Решительно борясь с муштрой, он не уставал внушать офицерам, что солдат - это человек, обладающий разумом, волей, чувствами, и требуется всячески развивать его природные задатки и человеческие свойства. Командующий издает "Опыт руководства для подготовки частей к бою" (эта работа выдержала несколько изданий) и "Солдатскую памятку" (издавалась 26 раз). В 1900 г. генерал-ученый разработал Полевой устав, с которым русская армия начала в 1904 г. войну с Японией.

В 1898 г. Драгомиров, оставаясь командующим округом, был назначен одновременно киевским, подольским и волынским генерал-губернатором, что расширило круг его забот. В 1901 г. Николай II удостоил его высшим российским орденом - святого Андрея Первозванного. В возрасте 73 лет Михаил Иванович вышел в отставку с зачислением в члены Государственного совета. До последних дней своей жизни он не прекращал публицистической работы.

За заслуги в военной науке Драгомиров был избран почетным членом Московского и Киевского университетов, почетным вице-президентом конференции (совета) Академии генерального штаба, почетным членом Михайловской артиллерийской академии, некоторых зарубежных академий и обществ. Возрождая и развивая в новых условиях суворовскую систему обучения и воспитания, он оказал большое влияние на жизнь армии.

Биография

Драгомиров Михаил Иванович , государственный и военный деятель, военный теоретик и педагог, генерал от инфантерии (1891), генерал-адъютант (1878).

Происходил из дворян Черниговской губернии. Образование получил в Дворянском полку, откуда в 1849 выпущен прапорщиком в л.-гв. Семеновский полк, в составе которого участвовал в Венгерском походе 1848-1849. В 1854 в чине поручика поступил в Императорскую военную академию, после окончания которой по первому разряду был причислен к Генеральному штабу с назначением в Гвардейский генеральный штаб. За отличные успехи в науках в 1857 произведен в штабс-капитаны. В 1858 был направлен за границу для изучения постановки там военного дела и в качестве наблюдателя при штабе сардинской армии принял участие в Австро-итало-французской войне 1859. По возвращении в Россию произведен в капитаны и назначен адъюнкт-профессором в Николаевскую академию Генерального штаба по кафедре тактики. С 1861 активно сотрудничал в российских военных журналах. В 1861-1863 его слушателем по курсу тактики был наследник-цесаревич - будущий император Александр III. В декабре 1863 назначен профессором Академии по той же кафедре.

В апреле 1864 Драгомирова производят в полковники с назначением начальником штаба 2-й гвардейской кавалерийской дивизии; одновременно с исполнением новых обязанностей он продолжал профессорскую деятельность в Академии. В июне 1866 был командирован военным агентом в прусскую армию на время Австро-прусской войны 1866. По возвращении с театра боевых действий продолжил службу в Академии, совмещая преподавательскую деятельность с членством в совещательном комитете Главного управления Генерального штаба. В 1868 его производят в генерал-майоры, а в следующем году назначают начальником штаба Киевского ВО. В 1872 зачислен в Свиту ЕИВ, а в 1873 принимает в командование 14-ю пехотную дивизию, во главе которой участвовал в Русско-турецкой войне 1877-1878. Успешно командовал дивизией в ходе переправы через Дунай у Систово. В августе 1877 при обороне Шипки получил тяжелое ранение и был вынужден оставить действующую армию. За отличие в августе 1877 произведен в генерал-лейтенанты, а в следующем году пожалован в генерал-адъютанты.

В апреле 1878 М.И. Драгомиров был назначен начальником Николаевской академии Генерального штаба. Новый начальник Академии, более 11 лет возглавлявший ведущее военно-учебное заведение России и выступавший за внедрение в армии строгой законности и уставного порядка, ужесточил режим учебы и жизни слушателей академии. Однако это не только не мешало, но и стимулировало развитию творчества и инициативы среди слушателей и профессорско-преподавательского состава. Под руководством Драгомирова было организовано проведение дискуссий по актуальным вопросам теории и практики, что способствовало превращению Академии в крупный центр российской военной науки. Уделяя значительное внимание организационной деятельности, он продолжал заниматься и научно-преподавательской работой.

Занимаясь с 1850-х гг. вопросами военной педагогики, Драгомиров придавал большое значение моральному фактору в войне и развивал идею А.В. Суворова учить солдата тому, что необходимо в бою; выступал против муштры, за воспитание у солдат сознательного отношения к выполнению своих обязанностей, подчёркивал роль личного примера офицера. Исключительную роль Драгомиров отводил военной дисциплине и ратовал за внедрение в армии строгой законности, обязательной для всех военнослужащих. Много сделал для развития тактики стрелковых цепей. Автор трудов по военной истории, тактике, обучению и воспитанию войск. Написанный им в 1789 «Учебник тактики» служил более 20 лет основным пособием для обучения офицеров искусству тактики. Участвовал в разработке Полевого устава 1900.

В 1889 М.И. Драгомиров был назначен командующим войсками Киевского ВО, а в августе 1891 произведен в генералы от инфантерии. С 1898 являлся также киевским, подольским и волынский генерал-губернатором. В 1899 назначен вице-президентом Николаевской академии Генерального штаба, а с 1903 - член Государственного совета.

Награжден орденами: российскими - Св. Андрея Первозванного, Св. Владимира 1-й, 2-й, 3-й и 4-й ст., Св. Александра Невского с бриллиантами, Белого Орла, Св. Анны 1-й, 2-й и 3-й ст., Св. Станислава 1-й и 2-й ст.; иностранными: болгарским - Александра 1-й ст. с бриллиантами, бухарскими - Искандер Салис и Благородной Бухары 1-й ст., итальянским - Короны 1-й ст., прусским - Короны 2-й ст., румынским - Звезды 1-й ст., сардинским - Св. Маврикия и Лазаря 4-й ст., сербским - Такова 1-й ст. с мечами, шведским - Меча 3-й ст., французскими - Почетного Легиона 1-й и 2-й ст.

(8 (20) ноября 1830, близ Конотопа — 15 (28) октября 1905, Конотоп)

Русский военный и государственный деятель, генерал-адъютант, генерал от инфантерии (30 августа 1891)

Воспитание получил в Дворянском полку и военной академии. Служил в генеральном штабе, был профессором тактики в военной академии. В ходе Австро-прусской войны 1866 г. был представителем России при прусской военной ставке. В русско-турецкую войну 1877-78 гг. командовал 14-й пехотной дивизией, которая первой переправилась через Дунай около города Систова под огнем турок. За блестящие действия при переправе награжден орденом святого Георгия 3-й степени. 12 августа 1877 г., во время обороны Шипки, был опасно ранен в ногу и вынужден оставить действующую армию. В 1878 г. назначен начальником Николаевской академии генерального штаба, генерал-адъютант. За одиннадцать лет Драгомиров превратил академию в крупнейший центр военной научной мысли. Здесь в 1879 году издал свой главный труд - «Учебник тактики».

В 1889 г. - командующий войсками Киевского военного округа. В 1897-1903 гг. состоял киевским, волынским и подольским генерал-губернатором. В 1903 г. назначен членом Государственного совета. В 1901 г. награждён высшим российским орденом - святого Андрея Первозванного.

Участие в войнах: Русско-турецкая (1877-1878) война.
Участие в сражениях: Бои у Зимницы-Систова. Бои у Шипки

(Mikhail Dragomirov) Генерал-адъютант, герой русско-турецкой войны 1877- 1878 гг.

Получил общее военное образование в Дворянском полку. Был назначен в Семеновский гвардейский полк прапорщиком.

В 1854 г. поручик Драгомиров поступил в Академию Генштаба, которую в 1856 г. окончил с отличием, став штабс-капитаном. В 1858 г. его перевели в гвардейский Генеральный штаб. В 1859 г. - наблюдатель при штабе сардинской армии в войне Италии и Франции против Австрии. В начале 60-х гг. Михаил Иванович Драгомиров - адъюнкт-профессор тактики Военной академии.

В 1864 г. М. Драгомиров становится полковником и возглавляет штаб 2-й Гвардейской кавалерийской дивизии. В 1866 г. служит военным представителем при прусской армии. С 1873 г. Драгомиров, получив чин генерал-майора, возглавляет четырнадцатую пехотную дивизию.

В мае 1877 г. дивизия Драгомирова форсировала Дунай. За успешную операцию у Зимницы - Систова командующий дивизией получил орден святого Георгия III степени. В июле 1877 г. Михаил Иванович и его бригада несли караульную службу в Тырново, а в августе выступили к Шипке, где военачальник был тяжело ранен в ногу. За боевые заслуги Драгомирова возвели в чин генерал-лейтенанта в августе 1877 г. Перезимовав на Шипке и закончив лечение, Михаил Иванович ушел из действующей армии. В апреле 1878 г. его назначили на пост начальника Академии Генштаба, который он занимал на протяжении более чем 11 лет.

В 1899 г. Михаил Драгомиров принял командование войсками Киевского военного округа. Он получил звание генерала-адъютанта, удостоился высшего русского ордена Андрея Первозванного, был членом Государственного совета. Несмотря на строгое отношение к выполнению воинских уставов, он в то же время был человеком крайне чутким к нуждам простых солдат. Умер Драгомиров от паралича сердца в родном Конотопе.

Судя по читательскому интересу и оценкам "Советов молодому офицеру" ротмистра Кульчицкого, эта тема с годами не потеряла своей актуальности. Предлагаю Вашему, уважаемый читатель, вниманию еще один материал с сайта Военная разведка. В 1888 году русским генералом М.И. Драгомировым была подготовлена книжечка под названием " ОФИЦЕРСКАЯ ПАМЯТКА". В стиле суворовской "Науки побеждать" в ней были кратко, в форме пословиц, поговорок и метких образных выражений сформулированы основные воинские правила для солдат. Милостивый Государь, г-н Издатель! Ни одним из современных военных авторитетов, исключая генерала М.И. Драгомирова, не выяснены так отчетливо и доступно сущность, дух требований от армий вашего времени; никто, кроме его, не умел так ясно выразить то, чем должен быть истинно военный человек. Но не каждый офицер имеет возможность познакомиться со всеми сочинениями Михаила Ивановича. Это-то обстоятельство натолкнуло меня на мысль сгруппировать те места из его сочинений, в которых наиболее отражаются его идеи. Популяризировать эти идеи между военными - вот цель "Офицерской Памятки".

Д.Н.Трескин.

Спб., 1892.

ОФИЦЕРСКАЯ ПАМЯТКА

Мысли и афоризмы генерала М.И. Драгомирова о военном деле

Воспитание войска - Если бы всякий военный был проникнут мыслью, что он назначается, как кровавая жертва для блага всего народа; что он в народе представитель великого принципа, что "нельзя иметь любви больше того, как душу свою положить за други своя"; если б это помнили постоянно, возник бы другой строй мысли и другое обращение, и другой характер занятий; мы обреченные на смерть должны вести и держать себя, как таковые; к сожалению, простой человек зачастую понимает это гораздо лучше, чем цивилизованный. - Память без содействия анализирующего ума - способность пассивная. - Техника важна, но комбинация выше и важнее; материал без комбинации - "глупому сыну не в помощь богатство". - Простая и осязательная мысль, что к каждой практической цели ведут тысячи путей и дело в том, чтобы дойти до нее, а не в том, чтобы дойти непременно известным путем. - Опытность составляют не масса фактов, а выводы, которые ум сделал из этих фактов и которые одни только могут служить руководящим началом для поведения в деле; знание только факта - бесплодно; это будет опытность мула принца Евгения, который, по выражению Фридриха II, сделав десять кампаний, не стал от этого опытнее и сведущее в военном деле. - Армия не вооруженная сила только, но и школа воспитания народа, приготовления его к жизни общественной. - Одно из главных занятий теорий военного дела - это то, что она не дает человеку успокоиться на мысли, будто он знает все дело, узнав только часть его. - Пришло время серьезно подумать о том, чтобы солдат не уходил в запас, узнавши только аксессуары своего дела, а не суть его. - Воспитание солдата должно стоять выше образования; воспитание выпустить нельзя даже в том случае, если бы на подготовку новобранца дан был даже один только день. - При обучении нужно заботиться о том, чтобы получились умовые и волевые навыки. - У иных грубость считается силой характера. Требование, которого цель ясна, исполняется более от сердца. - Воспитывает не строгость, а неуклонность и непрерывность применения раз поставленного, но непременно дельного, целесообразного требования. - Следствием страха бывает ненависть; следствием любви бывает страх. - Воспитывающий должен сам обладать умом, большим самообладанием, добротой, высокими нравственными воззрениями. - Гениальные педагоги редки; но люди терпеливые, толковые и настойчивые нередки. - Люди, весьма высоко поставленные, дают нам великие образцы того, как терпеливо и сдержанно должно относиться к ошибкам, неизбежным при мирных занятиях войск; эти образцы и вызвали во мне размышление о том, что не дурно бы и начальникам пониже с ними сообразоваться. - Во всяком практическом деле ошибки не только возможны, но и неминуемы; исследовать причины их - есть единственный залог на то, чтобы они впредь не повторялись. - В военное время должен быть бит тот, кого били в мирное время, если только он встретится с небитым. - Для развития в младших начальниках привычек самостоятельности, достоинства и уважения к самим себе, нужно освобождение от страха ответственности: нужно помнить, что подчиненный начальник должен иметь и свое мнение и в критике его распоряжений не только не допускать громов и молний, но даже и то помнить, что всякое дело можно сделать на двадцать ладов и что наше мнение не есть лучшее потому только, что мы старше и что нам отвечать не имеют права. - Там, где человек привык всего бояться, где его энергия притуплена, нравственная самостоятельность преследуется, как нечто вредное, там он по необходимости будет бояться и неприятеля; не настолько, может Сыть, чтобы бегать от него при первой стычке, но настолько, чтобы носить вечно с собой язву нравственного убеждения в невозможности его победить. - Кто приучен бояться палки, тот уже поэтому самому будет расположен бояться и штыка, как однородного с нею оружия. - Нравственная дряблость - прямое следствие муштры; забивая энергию в подчиненных, не дают практики и своей собственной и, чем больше муштруют солдат, тем слабее бывают начальники, как только выходят из комфортабельной мирной остановки. - Солдат только тогда и хорош, когда он человек в полном значении этого слова. - Успех развития солдата умственного и нравственного независимо от метода занятий обусловливается преимущественно манерой обращения: вести его так, чтобы он, узнав свою специальность, не переставал быть энергическим и толковым человеком. - Нужно взывать к возвышенным сторонам человеческой природы и не только не подавлять, а напротив - укреплять их в солдате. - Дисциплина заключается в том, чтобы вызывать на свет Божий все великое и святое, таящееся в глубине души самого обыкновенного человека; она не пассивное самоотречение, выбиваемое палкой (страхом) и измором, не то повиновение, которое не идет далее буквального исполнения приказания, да и то на глазах; а самоотвержение человека, себя уважающего и потому расположенного дать больше, нежели требует формальный долг. - Человек существо чрезвычайно странное: он всегда превращается в то, за что его принимают в практических отношениях к нему. Так, например, не говорите ему, что он человек, и не держите речей о нравственном достоинстве, о высоком назначении и прочее, но обращайтесь с ним, как с человеком и он разовьется и умственно, и нравственно. На обороте: рассказывайте ему двадцать раз на день о человеческом достоинстве и о всем прочем, но в то же время обращайтесь с ним, как с набитым дураком или со зверем и, как бы вы ни красноречиво рассказывали ему о достоинстве человека и о прочем, он все-таки отупеет или обратится на известный процент в зверя. - Ус о мниться в способности человека быть самостоятельным и здравым может только тот, кто сам раб в душе. - Ведет себя достойно пред неприятелем только тот, кто ведет себя достойно пред начальником. - Человек массы столь же ценит и уважает силу, сколько презирает бесхарактерность, каприз. - Для массы, как для ребенка, нет слов, а есть только факты, практика, пример. - Привычки массы, ей раз привитые, не должны быть нарушаемы без особо важных причин. - Авторитет утверждается за тем, кто во имя дела и его не боится потерять. - Одностороннее развитие уничтожает в солдате человека, и он, встречаясь с ополченцем, меньше его знающим, но больше его человеком, уступает ему. - В военном человеке должно прежде всего развивать и укреплять веру в себя. - В военном человеке воспитание характера, воли должно быть поставлено выше всего и прежде всего. - На одну субординацию, не обращая внимания на человека, можно опереться только тогда, когда царит благоденственный мир, когда найдутся силы, чтоб сломить какой угодно характер, какое угодно самолюбие, но в военное время нужно иметь в виду и человека - Теперь самоуважение в солдате не только не вредно, но необходимо для успеха в бою. - В бою часто вместо опытных командиров являются импровизированные и массы предоставляются, в конце концов, самим себе, можно ли выйти с честью из подобных положений с помощью чего-либо иного, кроме бодрого и здорового духа? - Из самоотвержения происходит способность не приходить в уныние в самых отчаянных положениях. - Во всех современных армиях не обращено почти никакого внимания на развитие упорства и способности не приходить в отчаяние ни от каких враждебных случайностей. - Самоотвержение освящает повиновение, оно злейшее иго делает благим, тягчайшее бремя - легким. - Перед работой не отступают люди, для которых долг и честь не пустые слова. - Как только у обучаемых укоренится убеждение в том, что они неспособны усвоить дело, тут гроб успеху, ибо человек так устроен, что если он уверовал в свою неспособность к чему-либо, то уж этому на выучится, сколько бы его ни учили, до тех пор, пока не выкинет из головы того, что он неспособен. - Для успеха дела необходимо укоренение в солдате веры в то, что начальник требует от него дела и только дела; это лучшее пособие дисциплине в мирное время и единственная ее опора в военное время. - В уставе о службе внутренней есть существо, дух, есть и обряд; начать с того или с другого - далеко не все равно; как не все равно ослушаться, например, приказания или забыть застегнуть пуговицу. - К уставу более, нежели к какому-либо другому сборнику законоположений, применима та истина, что закон критиковать можно, ибо в этом лежит залог его усовершенствований; но в то же время должно и, безусловно, его исполнять, пока он не отменен, это отношение рациональнее того, при котором не критикуют законов, но и не исполняют их. - Кто обряд ставит на одну доску с обязанностями, у того рано или поздно, но неминуемо, обряд вытеснит обязанности. - Устав - книга; он говорит, что должно быть, но не говорит, как добиться, чтобы оно было. - Устав для нас, а не мы для устава; время есть - делать все как положено, а нет - по здравому смыслу. - Должно быть внешний порядок не Бог знает какое действительное средство утверждения дисциплины, если не дисциплинирует своих собственных приверженцев. - Обыкновенно бывает так, чем больше муштруют солдат, тем больше начальники забывают, что для них тоже есть дисциплина. - Войска должны быть обучаемы не одному сохранению механического порядка, но и тому, чтобы, утратив его, они не теряли порядка внутреннего, то есть способности подчиняться воле старших и исполнять тактические назначения. - Исполнение обязанностей менее важных является попутно, при исполнении обязанностей коренных, существенных. - Должно вести занятия, сообразуясь с конечной целью, которую следует иметь в виду; только под влиянием постоянной мысли о конечной цели занятия можно остеречься от увлечений второстепенными предметами в ущерб существенно необходимому. - Педантизм есть именно тот яд, который убивает лучшую систему, вытесняя из нее дух и обращая в безжизненную форму; (есть область, где педантизм не только уместен, но и обязателен, необходим - это в сбережении сил солдата). - Сбережение людей - святейший долг каждого начальника; время, назначенное на работу, на нее действительно должно и уходить, а не на бездельные ожидания или на равнения, двадцать раз возобновленные; лишнее утомление то же, что и недостаток пищи; свести концы с концами можно только в госпитале или на кладбище; суетня, рабский шал, дерганье, ерзанье - бьют вернее пули; в мирное время нужно приучить никуда не торопиться и никуда не опаздывать; человек создан из мяса и костей, а не из железа (да и железо не все выдерживает); требуйте от него усилий, даже и тяжелых, но во имя дела и только во имя дела; но за пределами дела - сбережение самое педантическое; ни лишнего шага, ни лишней минуты ожидания. - Образование солдата должно быть такое, чтобы делало возможным к бою сбор по общему сигналу. - Способность обращаться в деятельного предприимчивого солдата возникает только тогда, когда человек сам в состоянии сознать всю важность и необходимость этого, когда привыкнет считать дело своей части своим делом. - Для уничтожения врага нужна стройность в душе гораздо больше, нежели в формах и горе тому, кто не запасся первою в мирное время. - Если обучаемые не понимают, то, значит, обучающий не доразвился до того чтобы всякий его понимал. - Руки более или менее толково работают, ноги более или менее стремительно и неустрашимо несут вперед в зависимости не от себя самих, а от того, что думает голова и как бьется сердце. - Нужно вести войска в обучении так, чтобы даже и приведенная в беспорядок часть не теряла возможности исполнять возлагаемые на нее назначения. - Относительно масс, безусловно, верно то, что где больше читают, там больше и думают; масса же сильная в мысленной работе, всегда будет бить ту, которая в этой работе слаба. - Прошло то время, когда думали, что солдат тем лучше, чем он деревяннее. - Подчинение отдельных лиц может быть основано на одном официальном авторитете, хотя и то не всегда; подчинение коллективных организмов коренится прежде всего на авторитет нравственном: в авторитете характера и знания дела. - Караульная служба есть первая ступень к посвящению солдата в службу боевую. - "Солдат на часах - Царев да Божий, а больше ничей". Караульная служба требует характера и толка в солдате и, в свою очередь, способствует их выработке: нужно иметь верно поставленную голову и честное сердце, чтобы выходить непостыдно из положений, в которых приходится выбирать между двумя противоположными решениями: убить, не убить; послушать, не послушать. - Прежде вещь, а потом ее знак; при занятиях нужно больше работать над вещами, нежели над словами; если есть логика в деле, то она будет и в голове, хотя бы ее, по-видимому, и не было в слове; нужно, чтобы мысль для солдата раскрылась самим ходом занятий и развитие будет достигнуто. - Единицы могут примениться к массам, массы не могут применяться к единицам: только сознание этой истины и дает единицам силу управлять массами и вдохновлять их своею мыслью. - Всякая натура только тогда и даст все, что может, когда остается верна самой себе. - Когда подчиненный боится, что его распекут, он чувствует непреодолимый позыв распечь своего подчиненного. - Кто приучен бояться своего начальника, тот этим самым приучен бояться неприятеля, ибо свой заявляет требования под страхом наказания, а неприятель - под страхом смерти. - Всякие применения школьной оценки в частях, вроде определения того, кто лучше и кто хуже, приносят больше вреда, чем пользы, так как развивают вражду между товарищами. - Сила рутины такова, что ее могут побороть только кровавые и унизительные неудачи. - Изучают великие образцы военного дела не для того, чтобы им буквально подражать, но для того, чтобы проникаться их духом. Успех в бою никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа, а от того чувства, которое есть в каждом солдате и которое находит поддержку в позиции, в вооружении, в числе, в распоряжениях. - Всякий занимается охотнее тем, что знает, и всякий считает более важным то, что знает: так уж человек устроен. - Когда речь идет о деле, в котором главное орудие человек, вы не можете не заниматься его психическими свойствами; а раз вы их исследуете - вы даете этюд практической или прикладной психологии, о чем бы вы ни писали: о том ли, какие условия определяют решимость главнокомандующего в день генерального сражения, о том ли, как поступать, чтобы выучить новобранца в кратчайший срок и с наименьшими усилиями сабельным или ружейным приемам. - Всякая практическая деятельность человека есть не более, как ряд мыслей, воплощаемых им в поступки. - Наш солдат гибок в подчинении и сметлив; он все может усвоить; нужно только поставить его в возможность усвоить. - Внимание и участие могут быть следствием только понимания; быть внимательным к тому, чего не понимаешь - невозможно. - Русский человек очень легко и от сердца отзывается на требование, которого цель ясна. - Наше дело все построено на самоотвержении и самоотречении; кто этого не понимает, кто не может поступиться своею личностью во имя дела, тот никогда не будет порядочным военным. - Разница между военной и гражданской дисциплиной в силе напряжения, но не в духе или основе ее. - Пора понять, что рота - живой организм, что люди в ней срастаются, как атомы в тепе. - Внутреннюю основу военного дела составляет начало товарищества, так как оно основа и воинского организма. - В военном деле все основано на единодушии, товариществе, в виду этого все способствующее развитию товарищества, должно быть поощряемо; все препятствующее внимательно устраняемо. - Человека, утвержденного в чувстве долга и честно развитого, но меньшей мере вдесятеро легче выучить всему, чем лишенного, отчасти или вполне, этих качеств. - Основа дисциплины - страх огорчить начальника, а не страх палки начальника, буквально ли, фигурально понимаемой - все равно; сын отца боится, потому что его любит, а не потому любит, что боится. - Дисциплина есть результат доверия солдата к товарищам и начальникам. - Дисциплина стала силой столь же обязывающей, сколько и обеспечивающей от неправых посягательств: столь же облекающей властью, сколько и сдерживающей произвол. - Одно из главных условий успеха в обучении - строгая разборчивость в том, что вводить в сознание солдата через ухо и что через глаз, другими словами, что передавать ему рассказом и что показом. - Плодотворно учить практическому делу можно, только обращаясь к глазу человека. - В деле практическом действительно понимается только то, что проходит в сознание через глаз. - Лучше раз показать, чем двадцать раз рассказать. - Должно вести занятия так, чтобы не подрывать в занимающихся самодоверие; если этого нет, то наилучший руководитель не только не поможет, но напортит; что толку, если он научит, но в то же время задергает, запугает человека? У запуганного человека и ум, как бы он ни был развит, плохо действует; в нашем деле подобная наука - хуже невежества; потому хуже, что успех в военном деле зиждется на воле; ум подсказывает только легчайший путь к успеху. - Нынешние средства и приемы удержания людей в руках далеко недостаточны и настает крайняя необходимость дополнить их иными более действительными. - В наше время офицер не только военный чин, но нечто большее: он общественный деятель в гражданском смысле слова, потому что призван играть и не последнюю роль в народном образовании. - Не подлежит сомнению тот факт, что современные войска страдают недостатком внутреннего сцепления и самообладания под огнем. - Психические начала, и только они одни, могут служить тем верным светочем в теории военного дела, который дает ему силу отвести в ней подобающее место всякому элементу, ни одного не исключая и не принижая и все примиряя в высшем синтетическом единстве. - Ищите прежде всего внутреннего порядка и в себе, и в людях, жизнь которых в бою вам вверяется: остальное приложится. - Есть ли части старательные и части ленивые, как то встречается между отдельными людьми? Нам кажется, что нет. - В наше время кончат тем, с чего спартанцы и римлян начали, то есть признанием необходимости иметь прежде всего человека, возможно более выработанного, в смысле нравственной энергии. И з книги генерала Василевского ( о Драгомирове) Очень высоко ценил русского солдата. Ему присуще, писал он, "полное отсутствие какой-либо позы, рисовки". "Добродушие с примесью своеобразного юмора составляет отличительную черту его". "Уметь страдать, уметь умирать - вот основные солдатские доблести, свойственные русскому солдату в высокой степени". Русский солдат предрасположен к повиновению, "мягок, восприимчив, предан безгранично начальству, и потому обучение его военному ремеслу чрезвычайно легко, если только оно ведется спокойно, терпеливо, без запугивания, обременения не идущими к делу мелочами и, в особенности, без пиленья. Последнего он не выносит". Офицеру нужно заслужить доверие солдат. Его можно приобрести, писал Драгомиров, "характером, знанием дела, заботливостью о солдате и, наконец, всяческой справедливостью, в том числе соразмерностью налагаемых взысканий. Результатом доверия является тот благородный, единственно достойный и единственно полезный в бою страх, который побуждает солдат дрожать за успех дела, развивает в них горячее желание положить себя для достижения этого успеха, развивает в них, если можно так выразиться, армейский патриотизм". Некоторые другие суждения М. И. Драгомирова, имеющие отношение к дисциплине и воинскому порядку, оставшиеся не прокомментированными автором. "...Делите с солдатом труды и лишения в мирное время, когда служба вас сталкивает вместе, если хотите, чтобы он был сердцем и душою вашим в военное время: солдат не щадит себя только для офицера, который сам себя не щадит на службе. И только тогда самоотвержение солдата становится безграничным". Офицер должен "уметь установить свои отношения к солдату так, чтобы эти отношения способствовали делу воспитания и образования солдата". Помни: "излишняя суровость отдаляет солдата от офицера; излишняя доступность зауряд обращается в "амикошонство", от которого и до преступления совсем недалеко". "Чем больше со стороны офицера будет теплоты, участия, терпения, тем легче он найдет доступ к сердцу и сознанию молодого солдата; в таком случае лучше пойдет его воспитание и образование, ибо он уверует в офицера, и, уверовавши, во всем послушает". "В мирное время близость офицера к солдату обеспечит правильное воспитание последнего и оградит его от вредных влияний... В военное время - эта близость послужит той внутренней спайкой в армии, которая сделает самоотвержение ее безграничным". "Армия, в которой офицер пользуется доверием солдата, имеет на своей стороне такое преимущество, которое не может быть приобретено ни численностью, ни совершенством техники, ни чем-либо иным, это - высшая степень совершенства армейского организма". Офицер должен быть тверд в тех основах, на коих зиждется воспитание солдата, а эти основы суть: 1) преданность Родине до самоотвержения; 2) дисциплинированность; 3) вера в нерушимость (святость) приказания; 4) храбрость (решительность, неустрашимость); 5) решимость безропотно переносить труд, холод, голод и все нужды солдатские; 6) чувство взаимной выручки. Первая группа черт - преданность Родине, дисциплина и вера в нерушимость приказа "должны и могут окончательно утвердиться в выпускниках из училищ; при малейшем колебании в одной из этих основ молодой человек не может быть допущен до офицерского звания; пребывание такого офицера в воинской части с первых же дней может оказаться пагубным и для него самого, и для вверенных ему солдат". Вторая группа черт, каковы: храбрость, решимость переносить безропотно тяготы службы, чувство взаимной выручки, не всегда могут развиваться на школьной скамье", но офицер может и должен выработать эти качества впоследствии, находясь на военной службе. Словом, не каждый, окончивший училище, может быть достоин офицерского звания. Поэтому лица, от которых зависит "последнее слово "достоин" или "не достоин" производства в первый офицерский чин, берут на себя большую нравственную ответственность за каждого произведенного в офицеры с заведомо неустойчивыми нравственными основами". "Отдельный боец бережет патроны. Г.г. офицеры! Ваши патроны - люди: берегите патроны". "Желал бы видеть поменьше заботливости о личных удобствах и побольше об удобствах масс (солдат)". ДРАГОМИРОВ Михаил Иванович 8 (20) ноября 1830 - 15 (28) октября 1905, российский военачальник, генерал от инфантерии (1891), генерал-адъютант (1878), военный теоретик и историк. Из дворян, его польские предки осели в России в середине 18 века. Первоначальное образование получил в Дворянском полку. В1849 начал службу в лейб-гвардии Семеновском полку прапорщиком. В 1856 окончил с золотой медалью Академию Генерального штаба. Во время австро-итало-французской войны 1859 и австро-прусской войны 1866 находился на театре боевых действий в качестве военного наблюдателя. В 1863-1869 занимал должность профессора тактики Академии Генерального штаба, читал курс военных наук великим князьям и наследнику престола. Во время русско-турецкой войны 1877-1878 командовал дивизией, отличился при форсировании Дуная и при обороне Шипки, где был тяжело ранен. С 1888 занимал пост начальника Академии Генерального штаба, в 1889-1903 командовал войсками Киевского военного округа. В 1905 отклонил предложение занять пост главнокомандующего русской армии на Дальнем Востоке во время русско-японской войны. С 1857 активно стал публиковаться по вопросам военной и военно-исторической проблематики, приобрел огромный авторитет как неординарный военный теоретик, предлагавший оригинальную систему воспитания войск. Драгомиров как последователь суворовских принципов старался раскрепостить русскую армию от господствовавшей тогда муштры и считался в известной степени " либералом" в военно-бюрократической среде. Он придавал решающее значение моральному фактору и считал, что главенствующая роль на войне принадлежит человеку, его воле и боевым качествам, называемым им " нравственной упругостью" . Он выступил новым зачинщиком старого спора в русской армии между " огнепоклонниками" и " штыколюбами" , поддерживая своим авторитетом мнение последних, недооценивавших возраставшую огневую мощь как стрелкового, так и артиллерийского оружия. В 1904 был введен новый Полевой устав, разработанный под его началом.